Каталог статей

Из доклада Митрополита Крутицкого и Коломенского Ювеналия на Архиерейском Соборе 2004 года.
http://orthodox.etel.ru/2004/38/yuvenaliy.htm

3.1 Считаю необходимым остановиться на начавшейся еще в 1990-е годы кампании вокруг имен царя Ивана Грозного и Григория Распутина, сторонники которой настойчиво требуют канонизации этих лиц в сонме святых. Образы Ивана Грозного и Григория Распутина преподносятся как символы особой «народной» религиозности, которая противопоставляется «официальной религиозности» Церкви.  
Инициаторы этой канонизации не могут не сознавать, что само обсуждение такого прославления способно вызвать (и уже вызвало) смущение среди православных верующих, ведет к соблазну и дискредитации самой идеи канонизации святых. 
Сторонниками почитания Ивана Грозного и Григория Распутина свойственны деление деятелей прошлого на «своих», «чужих» и «заблуждающихся» («обманутых»), предвзятость в освещении событий и в интерпретации исторических источников. Их выводы далеко не соответствуют тому, что известно о жизни этих лиц. 

В течение минувшего времени Синодальная Комиссия по канонизации святых изучала данный вопрос. В Приложении № 4 к данному докладу помещена обширная историческая справка Комиссии «К вопросу о канонизации царя Ивана Грозного и Г.Е. Распутина». 

Оценивая общие итоги пропагандистской кампании в поддержку канонизации царя Ивана Грозного, можно сделать следующие выводы. 
Во-первых, сторонникам канонизации не удалось представить ни одного нового источника, опираясь на который можно было бы поставить под сомнение сложившуюся в исторической науке традицию в целом отрицательного изображения царствования и личности Ивана Грозного. 
Во-вторых, в среде почитателей Ивана Грозного не появилось исследований, которые могли бы опровергнуть наличие традиционно инкриминировавшихся Ивану Грозному злодеяний и пороков. В данном случае прежде всего имеются в виду многотысячные и чаще всего безвинные жертвы опричного террора, разрушавшая страну внутренняя и внешняя политика второй половины его царствования, гонения и убийства, в том числе и впоследствии канонизированных священнослужителей Церкви, а также собственного сына. Речь также идет и о многоженстве, в результате которого последние десять лет своей жизни царь был отлучен от причастия Святых Христовых Таин. 

В-третьих, сторонники канонизации Ивана Грозного навязывают церковному народу идею о святом царе, ставшем жертвой невиданного в мировой истории четырехвекового «клеветнического заговора», участниками которого объявляются иностранные дипломаты и опричники, русские летописцы и агиографы и опиравшиеся на них в своих исследованиях все крупнейшие русские церковные и светские историки последних трех веков. 

В-четвертых, почитателям Ивана Грозного не только не удалось найти в Русской Церкви «прикровенно» совершившейся канонизации «оклеветанного» царя, но и обнаружить достоверные свидетельства его почитания как святого в русском церковном народе. 
Подробно и тщательно изучив все доводы сторонников канонизации царя Ивана Грозного, Комиссия пришла к выводу о том, что нет оснований ни для его прославления, ни для опровержения авторитетных общепризнанных выводов исторической науки. 

3.2 Подобное следует сказать и о кампании в поддержку канонизации Григория Распутина. 
Во-первых, немногочисленные сочинения, приписываемые Распутину, свидетельствуют не только о богословском невежестве сибирского «старца», но и о его приверженности духовным настроениям, свойственным сектантам мистическо-харизматического толка. 

Во-вторых, материалы незавершившегося консисторского следствия по делу о принадлежности Г. Распутина к секте «хлыстов» оставляют открытым вопрос о его непосредственных связях с сектантами и о степени мировоззренческого влияния на него сектантской идеологии. При этом неоднократно отмечавшиеся современниками гипнотические способности Григория Распутина, которые в конце петербургского периода своей жизни он совершенствовал под руководством профессионального гипнотизера, могут свидетельствовать не о благодатной одаренности Г. Распутина, а о влиянии на него псевдомолитвенной, экстатической религиозности мистических сект. 

В-третьих, безнравственность Г. Распутина, выражавшаяся в безудержном пьянстве и разврате, была неоднократно и неопровержимо засвидетельствована многочисленными и весьма авторитетными современниками. Наиболее выразительные из подобного рода свидетельств можно найти в воспоминаниях митрополитов Евлогия (Георгиевского; †1945), Вениамина (Федченкова; †1961) и протопресвитера Георгия Шавельского (†1951), они нашли свое отражение и в дневниках митрополита Арсения (Стадницкого; †1937). Такое же отношение к Г.Распутину разделяли священномученики митрополит Владимир (Богоявленский; †1918) и епископ Гермоген (Долганев; †1918), преподобномученица великая княгиня Елисавета Феодоровна (†1918), мученик Михаил Новоселов (†1938), а также архиепископ Феофан (Быстров).

Среди обличителей Г. Распутина оказывались также многие выдающиеся государственные деятели, такие, как: обер-прокурор А.Д. Самарин, председатели совета министров П.А. Столыпин и В.Н. Коковцев, министр внутренних дел А.А. Макаров и министр двора граф В.Б. Фредерикс, а также опиравшиеся на беспристрастную и объективную информацию агентуры высокопрофессиональные руководители российских спецслужб, начальники санкт-петербургского охранного отделения генералы А.В. Герасимов и К.И. Глобачев. 

В своих обращениях на епархиальных собраниях к клиру и приходским советам города Москвы Святейший Патриарх Алексий II неоднократно касался этой темы. В частности, он указывал: «В последнее время появилось довольно много цветных, прекрасно изданных, с позволения сказать, «икон» царя Ивана Грозного, печально известного Григория Распутина и других темных исторических личностей. Им составляются молитвы, тропари, величания, акафисты и службы. Какая-то группа псевдоревнителей Православия и самодержавия пытается самочинно, «с черного хода», канонизировать тиранов и авантюристов, приучить маловерующих людей к их почитанию. Неизвестно, действуют ли эти люди осмысленно или несознательно. Если осмысленно, то это провокаторы и враги Церкви, которые пытаются скомпрометировать Церковь, подорвать ее моральный авторитет. Если признать святыми царя Ивана Грозного и Григория Распутина и быть последовательными и логичными, то надо деканонизировать священномученика митрополита Московского Филиппа, преподобномученика Корнилия, игумена Псково-Печерского и многих других умученных Иваном Грозным. Нельзя же вместе поклоняться убийцам и их жертвам. Это безумие. Кто из нормальных верующих захочет оставаться в Церкви, которая одинаково почитает убийц и мучеников, развратников и святых?..» (Из Обращения Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II к клиру и приходским советам храмов г. Москвы на Епархиальном собрании 15 декабря 2001 года // Цит. по «Царь Иван Васильевич: Грозный или святой». – М., Издательский Совет РПЦ, 2003. - С. 34.). 

«Перед нами не внутрицерковная дискуссия, - говорится в другом Обращении Святейшего Патриарха. - Все более очевидными становятся намерения организаторов - внести разделение в церковную среду. Противопоставить старчество - иерархии, белое духовенство - монашеству, самочинно переписать русскую церковную историю, в угоду сегодняшним идеологическим пристрастиям провести ревизию столетиями складывавшемуся собору русских святых. Несомненно, что все это говорит о серьезном повреждении церковного сознания, опасные последствия которого очевидны каждому пастырю» (Из Обращения Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II к клиру и приходским советам храмов г. Москвы на Епархиальном собрании 25 марта 2003 года // Цит. по «Царь Иван Васильевич: Грозный или святой». – М., Издательский Совет РПЦ, 2003. - С. 45.). 

Наша общая задача и ответственность – не допустить расшатывания церковного корабля.